Мировоззрение Древней Месопотамии. К старому спору о прогрессивности иудео-христианской этики. - Sex, lies, and photography

Мировоззрение месопотамцев было устойчивое и продуманное рационально-релятивистского, антропоцентрического, гедонистического и прагматического толка. Абсолютных начал для месопотамцев не существовало. Используя современную терминологию, можно сказать, что все сущее было для них "материально", нецелостно, уязвимо и конечно во времени и пространстве. Они не знали ни догм, ни по сути религиозной веры, а свои суждения о мире строили, по-видимому, на основе разумной интерпретации того, что казалось им объективным опытом. В месопотамской картине мира нет ни универсального промысла, ни благодати как руководящего начала; в конечном счете мир оказывается таким же слепым и раздробленным, находящимся в рамках космической несвободы Вселенной, как для атеистически настроенного физика текущего столетия. Существование богов ничего здесь не меняло, так как они сами были не всемогущи, не всеблаги и не сверхъестественны.

... Строго говоря, по многим своим признакам «языческие религии» древнего Ближнего Востока соответствуют вовсе не религии в средневековом и более позднем понимании, а современной прикладной науке и наукоемкому производству. Таковы они по своему назначению (обеспечение физических благ для общества и его членов) и по своему способу существования (множественность и изменчивость сосуществующих концепций, адогматизм, релятивизм).

Древние религии не знают понятия «откровения», прагматичны по цели существования и чуждаются всякого принципиального иррационализма. Бог вызывал к себе живое, бескорыстное человеческое участие, но не в большей степени, чем другие живые существа. К данному богу могли относиться с самым искренним восхищением, почитанием и любовью, однако вовсе не a priori: эти чувства находились в зависимости от того, сколько явных житейских благ этот бог приносит людям, а не определялись самим по себе фактом его божественности.
Боги не являются ни источником, ни даже примером этики для людей, и не стоят выше человеческой этической оценки; у них нет ни безусловного, ни даже повышенного этического авторитета, и только их могущество и претензии обеспечивают им повышенную роль в контроле над соблюдением людьми различных норм.

С точки зрения древних, система ценностей и моральные нормы вырабатывают для себя сами люди (как и боги) по своей воле и в своих интересах, генерируя их в самых житейских целях, как средство оптимального обеспечения их природных потребностей. Поскольку удовлетворять эти потребности возможно только в коллективе, правила коллективного общежития и становятся необходимыми и этически ценными. Боги могут следить за исполнениями этих правил, но поступают в этом случае так же, как и любой другой начальник, сами не делаясь от этого ни источниками, ни высшими воплощениями этики.

Принципиально новые явления во всех этих областях приносит лишь так называемое «Осевое время» (если понимать его в расширенном смысле, как середину первого тысячелетия до н. э. и несколько последующих столетий). В нем создаются первые примеры концепций, которые считают тотальное самоподчинение и жертвенное служение абсолютному внешнему началу – Богу – безусловным и первейшим долгом человека, возводят авторитет этической нормы исключительно к тому обстоятельству, что ее вменил Бог, отождествляют Бога с абсолютным Благом, претендуют на подчинение всех сфер жизни общества и требуют последовательно теоцентрической мировоззренческой ориентации. Богообщение из дела государства и профессиональных жрецов становится делом, вменяющимся в долг каждой отдельной личности.

Александрова Н.В. и др. Древний Восток: учебное пособие для вузов. - М.: Астрель:АСТ, 2007. с. 244-246

via follga